PRAHA
Алим был тем золотом...
Казахская народная мудрость гласит: «Қолда бар алтынның қадірі жоқ», что дословно означает: «Не ценишь то золото, что в руках». Эту мудрость я вспомнил в тот день, когда прощались с ним, поминали его. Послушав в тот день, в день похорон и поминок, искренние, душевные, со слезами на глазах, я б сказал даже душераздирающие слова, воспоминания его родных, близких, многочисленных друзей, коллег, учеников-студентов, тоже поймал себя на мысли, что как я мало знал о нём. Я стал вспоминать и анализировать все наши встречи, застолья, беседы, которых, как оказалось, было совсем, ну совсем мало – всего пять, буквально как пальцев одной руки. Причём крайне редкие, сиюминутные, мимолетние... Впрочем, всё равно было, чтобы вспомнить...
Как-то так получилось, что наше первое знакомство состоялось не в Алматы, а в Праге, примерно в 2006 году. В память об этом у меня сохранилось лишь единственное фото. Но чтобы объяснить это, придётся совершить небольшой экскурс в более ранее прошлое.
После получения диплома вуза, с лета 1990 года я начал работать в Институте литературы и искусства им. М. О. Ауэзова НАН РК, где познакомился с Гульнарой. Тогда она работала, если мне не изменяет память, в отделе искусств, ещё преподовала в Государственном институте театра и кино им. Т. Жургенова (ныне Академия искусств им. Т. Жургенова). Примерно в 1993-1994 гг. она основала и издавала двуязычный казахско-русский журнал киноискусства «Азия кино». Замечу, что это был первое и, не исключаю, последнее специализированное издание по крайней мере при Независимости, посвящённое миру киноискусства не только Казахстана, но и во всей Центральной Азии. Ну раз уж журнал был ещё и казахоязычным, то его основатель, главный редактор Гульнара пригласила на работу меня и моего друга из Института языкознания им. А. Байтурсынулы НАН РК Абдуманапа Муратова. Благодаря ей, работая в редакции «Азия кино» мы с другом Манапом успели слегка приоткрыть для себя захватывающий мир казахского, в частности, и киноискусства вообще. Познакомились также с известным киносценаристом Лейлой Ахинжановой, с которой посчастливилось поработать вместе в журнале «Азия кино», художником Умирзаком Шмановым, и ещё с некоторыми популярными кинорежиссерами 90-х гг.
И в 1994 году нежданно-негадано мы с Гульнарой породнились. Её родная сестрёнка Жулдыз вышла в замуж за Данияра Таниева из Павлодара, двоюродного брата моей супруги Нургуль. В октябре того же года вместе погуляли на их свадьбе в Павлодаре. Потом наступила длиннющая пауза...
2003 год, Прага. Не прошло ещё двух лет, как я начал работать в центральном пражском офисе Радио Свободная Европа/Радио Свобода (RFE/RL), как вдруг позвонила Гульнара с просьбой помочь замужней за павлодарца сестрёнке Жулдыз пройти практику в Праге. Ей предстояла защита диссертации. Вся наша семья была только рада приезду Жулдыз, особенно дети, как обычно. Поскольку в чужой стране у нас был узкий круг общения. Ближе к лету 2003 года к нам на учёбу приехала уже старшая дочь Гульнары – Дарья.
Она, по всей вероятности, не помнит первый любопытный эпизод, когда я её встретил в аэропорту Праги. Увидев высокорослую не по годам дочь Гульнары, Дашу, я прямо в аэропорту предупредил её, и всерьез, и в шутку: «Даша, когда находишся рядом со мной где угодно, дома и вне, ты должна или сидеть, или стоять, согнув колени, иначе позоришь мою седую голову!». Разумеется, это была шутка.
В первый год учёбы она жила с нами – сперва в районе «Зелени прух», затем в районе «Либуш». Вот так мы с женой Нургуль вольно-невольно стали «исполняющими обязанностей» её родителей. Она как-то естественно влилась в нашу семью, дети сильно привязались к ней, она для моих двух дочерей стала и старшей сестрой, и подругой, и наставницей, сама – для нас старшей дочерью. Примерно через год Даша перебралась в общежитие своего университета. Но когда она заглядывала к нам по выходным, дети не хотели её отпускать. Однажды дело дошло до того, младшая дочь Зарема спрятала её обувь, чтобы она опять не ушла...
И вот наступило лето 2006 года. К нам пожаловала с официально-неофициальным визитом сама Гульнара вместе с Алимом. Если не ошибаюсь, тогда Гульнара приезжала в Чехию в качестве члена жюри Международного кинофестиваля в Карловых варах по приглашению.
В первый день встречи и знакомства с Алимом (нашу встречу организовала Даша), мы пообщались на крыше одного из ресторанов на Староместкой площади, о чём свидетельствует то единственное фото выше. Кроме того Гульнара в офисе RFE/RL провела пресс-конференцию, легко и непринуждённо отвечая на вопросы журналистов как на русском, так и на великолепном английском о состоянии киноискусства всех стран Центральной Азии, чем немало удивила присутствующих, а сотрудники Казахской службы RFE/RL были неподдельно возгордились ею.
В другой день погода была тёплой, но дождливой. Мои детишки с мамой уехали в Алматы к дедушке с бабушкой на летние каникулы. Очевидно после изнурительной ознакомительной прогулки по Праге, ближе к вечеру ко мне на работу позвонила Гульнара и предложила ещё раз встретиться. Тогда офис RFE/RL располагался в бывшем здании Верховного Совета Чехословакии в историческом центре Праги, можно сказать «Мекке туризма» Чехии и всей Центральной Европы, напротив Национального музея, на пересечении Вацлавской площади, улиц Вильсонова и Винохрадска. Мы с Алимом уже общались запросто, без обычной фамилярности («ой, я привык говорить на вы...»), словно мы знаем друг друга с давних пор. Он был на редкость приятным, точнее увлекательным собеседником, очень доброжелательным, отзывчивым, с тонким чувством юмора. Его юмор тоже был добрым, нет, даже пушистым, что ли. Его глаза за очками всегда блестели добротой и улыбкой.
В этот раз из-за дождливой погоды решили посидеть у меня дома на Либуше. В отсутствии хозяйки, Гульнара быстро сварганила спагетти, приготовила салат и накрыла великолепный стол. Тогда беседа шла в основном на повседневные темы.
Не исключаю, что после этого памятного знакомства и беседы мы бы стали чаще видиться и общаться, если бы не то огромное пространство, разделявшее нас с Гульнарой и Алимом. И в следующий раз Гульнара с Алимом потчевали нашу семейку в Алматы в ресторане «Алматы».
Но мне особенно запомнилась наше с Алимом общение в гостьях у них. Это было ровно 10 лет назад - в феврале 2010 года, когда я прилетел в Алматы буквально на пару дней на презентацию своих книг. Лишь тогда, в гостях у Алима с Гульнарой, я узнал, кто он по профессии, где и кем он работает, с кем общается, дружит, над чем трудится. Это было откровением для меня. Тогда он меня приятно восхитил не столько своими общирными знаниями, разнообразным интересом, сколько кругом своих друзей, знакомых, представляющих различные сферы – образования, науки, искусства и т.д. Их я увидел, к моему величайшему сожалению, только на поминках...
Я тогда впервые увидел эту «сладкую парочку» - Алима и Гульнару - в естественных домашних условиях и скажу одно: было действительно приятно наблюдать их общение между собой. Они как-то естественно, гармонично дополняли друг друга, понимали друг друга с полуслова (извиняюсь за штамп), их взаимоотношение я бы выразил одним словом - аристократично. Её редкие «упреки» в адрес Алима звучали как-то по-доброму, дружески, с любовью, без злобы или обиды, вроде как «ты ждёшь гостей, чтобы лишний раз принять сто граммов», на что он отвечал также с улыбкой, не отрицая при этом своей «вины», а как раз наоборот - «почему бы и нет».
Около стены с искусственными сталактитами в Валленштейнском саду
На Карлов мосту
Да, были и другие встречи – сиюминутные, мимолетние, даже после нашего возвращения из Праги в Астану в 2013 году. После возвращения мы с женой не раз думали заглянуть к Гульнаре с Алимом, но не решились. Похоже, что 12-летнее отсутствие дома не прошло даром, мы немножко «одичали», что ли, так сказать, «европезеировались», решили не беспокоить без особой надобности. Кроме того, неожиданно потеряв работу в Праге, сами ещё находились в растерянности, заново адаптировались на родине, которая достаточно изменилась, причём далеко не в лучшую сторону.
В декабре 2013 года я с Алимом случайно встретился в Алматы на похоронах Срыма Раимжановича Букейханова. Даже в голову не приходила мысль о том, что он работал вместе с внучатым племянником легендарного казахского национального лидера начала ХХ века Алихана Нурмухамедулы Букейхана. Но последняя из наших сиюминутных встреч была в Национальной библиотеке в январе 2018 г., также на презентации моей книги. Пригласив их на это мероприятие персонально, в сумотохе я не заметил их присутствия в зале. Когда же наконец зал уселся и началась собственно сама презентация, за спиной кто-то меня слегка тронул за плечо. Обернувшись с недоумением назад, где казалось бы не должно быть никого, увидел стоявшего над собой Алима, высокого и как всегда подтянутого. Он как обычно широко и лучезарно улыбался, на глазах за очками добрый блеск, широко раскрыл свои дружеские объятия. На мой вопрос «А Гульнара?», он показал жестом куда-то в глубь зала, где я её разыскал глазами и увидел в ответ, как она помахала мне? и также жестом показала свои поздравления.
На фон дворца Валленштейн
Жаль, очень жаль! Не знал, не мог знать, что это был ещё один миг, но последний.
Приходилось не раз и не два задуматься о том, почему высококультурные, высокообразованные, профессионалы своего дела, порядочные, добрые люди уж слишком рано уходят в мир иной. Кто-то согласится, кто-то нет, но лично сам пришел к однозначному выводу, причина ухода Алима, о котором узнал из уст его близких и родных, лишь потвердила мою правоту. Добропорядочные люди, какими они сильными ни были - физически, духовно, но они всё же уязвимы, беспомощны перед подлостью, предательством, шантажом, интригами...
Прощай, покойся с миром, дорогой Алим! Пусть земля будет пухом! Может быть доведётся нам пообщаться вдоволь в ином мире. Но не сейчас...
Твой вечный друг,
Султан Хан Аккулы